Барбара Картленд и ее любовные романы
Скрытное сердце
– Эти старые тряпки? – В ее голосе прозвучало невероятное презрение, как будто речь шла именно о том, что принесло ей особенно много страданий. – Да мне дадут полное приданое, когда я приеду в Лондон!
За ней захлопнулась дверь и Сильвия поняла, что больше никогда не увидит сестру.
То, что случилось потом, навечно отпечаталось в памяти Сильвии. Мэри Уэйс послала за дядей Октавиусом. Он прибыл незамедлительно и с каким-то похотливым рвением постарался узнать все подробности о том, что Ромола сказала и что намеревалась делать. Сильвии был устроен настоящий допрос. Дядя Октавиус задавал ей все новые и новые вопросы, намекая на всякие дурные, порочные вещи, о которых он не говорил прямо. При этом его глаза блестели, и он постоянно облизывал пересохшие губы.
– Ромола говорила тебе, где она должна встретиться с этим мужчиной? Ты что-нибудь знаешь о том, чем они занимались? Говорила ли она, когда вы были одни, что они?.. что он?.. – Снова и снова дядя Октавиус задавал одни и те же вопросы. Сильвия говорила ему, что ничего не знала о намерениях сестры, но она видела, что он ей не верит. Наконец он вынес вердикт: – Отныне твоей сестры для нас больше не существует. Для нас и для всего приличного общества. Твоя мать согласилась с тем, что самое лучшее – это никогда больше не произносить ее имя. Она навлекла позор на всех нас, особенно на тебя, дорогая детка. Ты должна забыть, что она вообще существует на свете. Никогда больше не смей думать о ней и даже произносить ее имя. Твоя сестра Ромола умерла. Ты должна стереть из памяти все воспоминания о ней.
Но как же можно было забыть Ромолу, особенно теперь, когда было ясно, что дядя Октавиус не сводит с нее глаз и только и ждет того момента, когда она тоже что-нибудь натворит? Тогда у него будут доказательства, что в венах Сильвии течет та же дурная кровь, что стала причиной недостойного поведения ее сестры. Все вокруг напоминало о Ромоле: ее пустая кровать, разбросанные по всему дому вещи,